"УПОМИНАТЬ С БЛАГОДАРНОСТЬЮ И ПОЧТЕНИЕМ..."

Трудно найти армянскую семью, в которой даже в наше время, когда домашние библиотеки стали анахронизмом, нет каких-то обязательных альбомов: это несколько различных изданий армянской миниатюры, альбом "Армянские хачкары", альбом "Армянские церкви". И роскошная книга "Сокровища Эчмиадзина", на богатой суперобложке которой запечатлены главные реликвии армянской церкви - отлитые из золота и разукрашенные драгоценными камнями армянские письмена и такой же массивный крест.

ЭСКИЗЫ ЭТИХ РЕЛИКВИЙ АРХИТЕКТОР БАГДАСАР АРЗУМАНЯН ВЫПОЛНИЛ по поручению Католикоса Вазгена Первого. Идея отлить из золота армянский алфавит (об этом в своем очерке "Золотые письмена" рассказал Левон Мкртчян) возникла у Вазгена Первого после его посещения Константинополя, где ему показали тридцатисантиметровую серебряную башню, на которой расположились сделанные из серебра и украшенные бриллиантами армянские письмена. Константинопольские армяне, сказав, что к этой идее причастны поэты Сиаманто и Даниэл Варужан, хотели подарить эту реликвию Эчмиадзину, но Католикос решил, что ей следует оставаться в Константинопольском патриархате, а для Эчмиадзина он закажет нечто аналогичное. К тому времени у святой церкви скопилось достаточно много золота и драгоценностей, которые в дар Эчмиадзину преподносили проживавшие за рубежом состоятельные армяне. И Вазген Первый, опасаясь, что безбожные власти атеистической страны могут не устоять перед искушением использовать эти драгоценности по своему усмотрению, решил сам распорядиться ими. Показывая сделанный алфавит армянским писателям, которых Его Святейшество пригласил к себе (по мнению Католикоса, именно армянские писатели должны были первыми увидеть эту реликвию), он сказал: "Я не мог хранить в сейфе золото. А то, что теперь хранится, это ведь больше, чем золото, это искусство, это письмена Месропа Маштоца, святая святых армянского народа...".

Вряд ли с поручением выполнить эскиз "святая святых армянского народа" Вазген Первый обратился бы к архитектору, руководствуясь только его профессионализмом. Очевидно, что для Католикоса не меньшее значение имели и человеческие качества Арзуманяна, его приверженность высоким нравственным принципам, его духовность. А в том, что Арзуманян сполна был наделен этими достоинствами, Католикос убедился за долгие годы их добрых, дружеских отношений.

Они познакомились в 1955 году, вскоре после того, как Вазген Первый, возглавив Армянскую Апостольскую церковь, принял решение о реставрации находящихся на территории Советской Армении церквей, о возвращении им статуса молитвенных мест и мест паломничества. Для реализации этого указа при Святом Эчмиадзине была создана комиссия, укомплектованная высококлассными профессионалами - архитекторами, строителями, искусствоведами, художниками. В числе кандидатур известных деятелей культуры, которых в ответ на ходатайство Католикоса предложило ему Управление церквей при Совете Министров Армянской ССР, был и Багдасар Арзуманян.

Как свидетельствует Вараздат Арутюнян, "каждый из членов комиссии внес свою лепту в служение Святому престолу. Наиболее весомым был вклад Рафаэля Исраеляна, Багдасара Арзуманяна и Григора Ханджяна. Благодаря многогранным способностям Багдасара Арзуманяна его вклад увековечен не только в архитектурных проектах, но и во многих других видах творческой деятельности".

ЭТИ СЛОВА ДОКТОРА АРХИТЕКТУРЫ, АКАДЕМИКА ВАРАЗДАТА АРУТЮНЯНА я взяла из его книги (точнее, богато иллюстрированного альбома) "Мастер-золотые руки нового времени", которую автор посвятил своему другу и коллеге. Книга эта вышла в свет давно (в 2004 г.) и не могла остаться незамеченной. Но обращаясь к ней, я не ставила перед собой задачи написать рецензию на эту книгу. Меня поразили масштабы таланта ее героя, его размах, его разносторонность. Все то, что позволяет судить об Арзуманяне как о "мастере-золотые руки". А кроме того, в год 70-летия Великой Победы мне хотелось вспомнить одного из тех 600 тысяч армян, кто, понимая, чем для Армении было чревато поражение Советского Союза, истово сражался на фронтах той войны. (О самоотверженности Арзуманяна свидетельствуют его боевые награды, ордена и медали, в том числе орден Отечественной войны II степени, которого он удостоился за командование артиллерийской батареей, сбившей в одном бою 7 вражеских истребителей.)

На войну он ушел со студенческой скамьи в 1942 году, Победу встречал в Польше, а в 1946 году, демобилизовавшись из армии, вернулся в Ереван и продолжил прерванную учебу на строительном факультете Политехнического института. В конце сороковых в учебную программу стройфака был введен предмет "История армянской архитектуры", теоретические часы которого чередовались с посещениями памятников армянской архитектуры. Этот предмет пользовался колоссальным успехом у студентов, и Багдасар Арзуманян был из тех, кто проявлял к нему наибольший интерес. Он детально изучал методы и принципы работы старых мастеров, закономерности индивидуальных почерков каждого из них. Доскональные знания, полученные Арзуманяном, помогли ему, когда реставрация старых армянских церквей и строительство новых стали основным направлением его творчества. А начинал он с проектирования самых разнообразных гражданских объектов.

Будучи противником узкой специализации в архитектуре, Арзуманян, подчеркивает Вараздат Арутюнян, с одинаковым увлечением работал и над проектами любого жилого квартала, и над интерьерами станции метро "Давид Сасунский", и над реконструкцией зала столичного кинотеатра "Москва", и над памятниками павшим героям. Вместе с прославленным архитектором Ованесом Маркаряном, в мастерской которого Арзуманян начинал свой творческий путь, они разработали план застройки центра Кировакана. По проекту Багдасара Арзуманяна и Шмавона Азатяна и при участии скульптора Ара Арутюняна в 1968 году к 2750-летней годовщине основания Еревана был построен Музей Эребуни. И как рассказывает Вараздат Арутюнян, это здание произвело такое впечатление на узбекских гостей праздника, что те к 2450-годовщине Самарканда заказали авторам такой же проект для музея их города.

В соавторстве с Маркаряном Багдасар Арзуманян создал проект здания станции ереванской канатной дороги. В соавторстве с Ованесом Маркаряном и Шмавоном Азатяном спроектировал и комплекс Института математических машин; под руководством Ованеса Маркаряна участвовал в создании проекта Дома радио, в проектировании первой очереди комплекса зданий Ереванского коньячного завода, а после смерти Маркаряна Арзуманян возглавил группу, и по его проекту были построены здание цеха розлива коньяка и зал дегустации. По проекту Багдасаряна построено здание Министерства внутренних дел Армении, несколько памятников павшим в Великой Отечественной войне, один из которых в родном селе Арзуманяна в Сисиане, и множество других гражданских объектов.

БАГДАСАР АРЗУМАНЯН ПРЕКРАСНО РИСОВАЛ. КАК РАССКАЗЫВАЕТ ЖЕНА архитектора Эмма Рафаэловна, любовь к изобразительному искусству у него появилась еще в раннем детстве. Оно у него пришлось на первые годы становления Советской Армении. И свое желание рисовать он, выходец из зангезурской крестьянской семьи, мог реализовать только, что называется, подручными средствами. А под рукой у него были только камни и песок. Вот и рисовал он на камнях - углем, а на песке - деревянными прутьями. Любовь к графике, к живописи он пронес через всю жизнь, продолжал рисовать и тогда, когда сделал свой окончательный выбор в пользу архитектуры. Разумеется, прекрасно рисующий архитектор - явление нередкое. Но не каждый архитектор мог бы похвастаться такими графическими и живописными работами, какие оставил Арзуманян. Не говоря уже о блистательных дружеских шаржах.

Кроме того, Арзуманян был наделен талантом художника-оформителя. Им, в частности, оформлены кондаки (послания, грамоты) Католикоса Вазгена Первого по поводу 50-летия Геноцида и 100-летия Комитаса, обложки официального периодического издания Святого Эчмиадзина журнала "Эчмиадзин", журнал Нью-йоркской епархии "Армянские церкви", путевой дневник Вазгена Первого, для которого помимо обложки и титульного листа он выполнил еще и эмблемы тех городов и стран, в которых побывал Католикос.

По эскизам Арзуманяна были созданы символы высшей церковной власти, торжественное облачение Католикоса Вазгена Первого, занавес алтаря Первопрестольного храма Эчмиадзина. Ему принадлежит авторство эскиза выполненного из золота герба Советской Армении; эскизов трех орденов, учрежденных по особому распоряжению Вазгена Первого: "Сурб Григор Лусаворич", "Сурб Саак - Сурб Месроп", "Сурб Нерсес Шнорали". В 1970 году в Софии увидел свет составленный Арзуманяном альбом "Армянские церкви", и в этом издании архитектор выступает еще и в роли автора текста.

Армянские церкви - это отдельная страница в творческой судьбе Багдасара Арзуманяна, как и его многолетняя дружба с Католикосом Вазгеном Первым, предоставившим архитектору возможность реализовать свой уникальный талант. По проекту Арзуманяна сооружен целый ряд построек на территории Святого Эчмиадзина. Это и гостиница (с восшествием на престол Вазгена Первого возросло количество приезжавших в Армению гостей-церковнослужителей), и сокровищница рядом с новой резиденцией Католикоса, и памятная стела "Спюрк-Айреник" ("Родина-диаспора"), и хачкар во дворе новой резиденции, и парадные врата, тронный зал новой резиденции и трон Католикоса.

БАГДАСАР АРЗУМАНЯН ИМЕЕТ САМОЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ и к развернувшемуся после десоветизации страны строительству церквей. Оно началось еще при жизни Вазгена Первого и продолжилось после его ухода. По проектам Арзуманяна построены новые церкви в Ереване (в Юго-Западном массиве, в 5-м Норкском массиве), в Спитаке, Гюмри, Двине, Кашатаге, Севане, в Одессе; реконструировано и отреставрировано множество старых церквей (среди них и Сурб Ованес в Конде), алтарь храма Святой Катарины в Санкт-Петербурге, здание семинарии в Ошакане, где по проекту Арзуманяна еще и благоустроена вся территория церкви Святого Месропа Маштоца.

Помимо крупных строений, Арзуманян создал проекты многочисленных мемориальных родников и хачкаров как в Ереване, так и по всей Армении. Задаваясь вопросом, в чем секрет успеха проектов Арзуманяна, Вараздат Арутюнян отвечает: "Во-первых, в том, что Арзуманян блестяще знает армянскую, в том числе церковную, архитектуру, а во-вторых, в том, что он свыше, Богом наделен талантом новаторски интерпретировать богатые традиции средневекового армянского зодчества".

Однако Арзуманян оказался не только блестящим знатоком и интерпретатором армянской архитектуры. По его эскизам талантливый ювелир Жирайр Чулоян выполнил целый ряд золотых украшений для Католикоса. Вараздат Арутюнян пишет: "Не перестаешь удивляться, как архитектор, откликнувшись на предложение Католикоса и взявшись за совершенно незнакомое ему дело, создал эскизы таких восхитительных ювелирных изделий, при этом смог соблюсти, а порой и возродить принципы работы старых армянских мастеров". Ювелирные изделия тандема Арзуманян-Чулоян и навели Католикоса на мысль поручить создание букв армянского алфавита двум этим мастерам.

Успех алфавита был ошеломляющим, и Католикос, пригласив к себе Арзуманяна, спросил у него: "Какой новой работой можно обогатить наш музей?" "Золотым Крестом", - ответил Арзуманян. "Почему?" "Во все времена армянский народ оберегали крест и письмена, и они должны находиться рядом", - ответил архитектор. "Ты читаешь мои мысли!" - воскликнул Католикос. Приведя этот диалог между Католикосом и архитектором, Вараздат Арутюнян продолжает: "Арзуманян сделал несколько эскизов, на одном из них - пометка заказчика: "Совершенство. Католикос Всех Армян Вазген Первый. 23 апреля 1978 г.". А через несколько месяцев, в декабре того же года, когда эскиз был воплощен и Крест занял свое место рядом с алфавитом, Арзуманяну преподнесли стилизованный под пергамент свиток с благодарственным посланием Католикоса, в котором, в частности, говорится: "Первопрестольный Святой Эчмиадзин и весь наш народ признательны Вам за беззаветное и талантливое служение нашей церкви. Ваше имя и Ваше дело всегда будут упоминаться с благодарностью и почтением".

О ПРИЗНАНИИ КАТОЛИКОСОМ ЗАСЛУГ АРЗУМАНЯНА СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ НЕ ТОЛЬКО ЭТО ПОСЛАНИЕ. Эмма Рафаэловна рассказала эпизод, который произошел за несколько лет до смерти Его Святейшества. Как-то Арзуманян вернулся из Эчмиадзина сильно встревоженный, чем-то озадаченный. Как выяснилось, Католикос попросил сделать эскиз его надгробия. Это было тяжелое поручение и Арзуманян пытался отказаться. Но Вазген Первый был неумолим: "Я знаю, что, кроме тебя, никто не сможет сделать то, что понравилось бы мне. Я хочу увидеть этот эскиз". Арзуманяну пришлось подчиниться. И после смерти Католикоса ко всем сооружениям, созданным на территории Святого Эчмиадзина по проектам Багдасара Арзуманяна, прибавилось еще одно: надгробная плита Его Святейшества Католикоса Всех Армян Вазгена Первого.

В конце своей книги Вараздат Арутюнян пишет: "Не претендуя на исчерпывающую полноту информации, я попытался представить многогранное творчество одного из самобытнейших мастеров современной армянской архитектуры. Обладатель уникального, не имеющего аналогов таланта, Багдасар Арзуманян занимает особое место в прославленной семье наших архитекторов. Многочисленные пласты его творчества таят в себе еще много открытий и нуждаются в более детальном исследовании".

Однако к каким бы открытиям ни привели более детальные исследования глубинных пластов творчества Арзуманяна, всего того, что заставило Арутюняна посвятить архитектору книгу (кстати, было бы замечательно, если бы ее перевели на русский язык), должно быть достаточно, чтобы армянский народ, следуя завету Католикоса Вазгена Первого, упоминал "имя и дело Багдасара Арзуманяна с благодарностью и почтением"...