ДОМ, В КОТОРОМ ЖИВЕТ ВРЕМЯ

Виген Вартанов, тифлисец по прописке и по сердцу, родился и прожил всю жизнь в старом доме на улице, бывшей некогда Михайловской, потом Плехановской, а ныне Давида Агмашенебели. Фотомастер, художник, скульптор, коллекционер, он не любил шумихи, никогда не выставлялся, но поток посетителей его небольшой квартиры на втором этаже, куда надо было взбираться по старой скрипучей лестнице, не прекращался никогда. Друзья и родственники приводили знакомых, те - своих знакомых, и этот людской поток был бесконечен. Но иначе и быть не могло, ведь это был самый необычный дом в Тбилиси, дом-музей, дом, в котором поселилось Время. А еще среди всего этого чуда жила семья – Виген, его жена Гая и трое детей. Другой квартиры у них не было, да и иной жизни они не представляли.

ВИГЕН С НЕСКРЫВАЕМЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ ПОКАЗЫВАЛ СВОЙ МУЗЕЙ, расположенный в общей гостиной, посередине ее стоял обеденный стол, а вокруг полки, заставленные предметами, имевшими хождение еще в эпоху царской России. Рассматривать шкатулки, подсвечники, таблички со старыми названиями улиц, дверные звонки давно ушедших времен, чиновничьи банты (оказывается, они менялись в соответствии с рангами), ключи, лорнеты, карманные и стенные часы, медные самовары, фарфоровые утяжелители люстр, рожки от мужской и женской обуви со специальными крючками для пуговок, можно было часами. Был здесь и вензель от бокала императрицы с датой коронации Николая II, и кружка, в которой участникам Ходынки давали воду, и кивера гусаров и уланов, и оклад от дверной ручки Армянской церкви, и еще много других старых и уже отслуживших предметов, в которые Виген вдохнул новую жизнь. Мастер на все руки, он сам ремонтировал, штопал, приводил в порядок экспонаты, число которых превышает сегодня сотни. Он знал историю и предназначение каждой вещицы и с любовью рассказывал о них.

 А еще здесь были удивительные коллажи и ассамбляжи, создавать которые Виген Вартанов начал еще в 70-е годы прошлого века – поразительной красоты городки в ящичках, склеенные в единую композицию из множества мелких деталей, часто с подсветкой. Вкус, художественное чутье никогда не подводили художника, цветная стекляшка, простое гусиное перо придавали его работе неповторимый шарм.

Внук и сын беженцев из Карса, Виген создал много коллажей на тему Геноцида, выжженных и обугленных, как и жертвы тех страшных событий. Я помню, как поразил меня коллаж, собранный из маленьких часовых механизмов, символов времени, уносящих все и вся, но только не память. И другой, созданный в память о деде - представителе офицерского собрания Карса, внутри которого с выцветших от времени фотографий смотрят его предки. Один из них - герой другого коллажа - "Голубь на крыльях печали". У Вигена все личное, все очень глубокое. Эмоции, переполнявшие автора, передаются зрителю. А начинались его коллажи, ассамбляжи с создания кукольного театра. Легко представить детей, зачарованно следивших за разворачивающимся действом на подмостках небольшого ящичка.

 ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖНИК-ФОТОГРАФ, Виген 40 лет проработал на киностудии "Грузия-фильм". Он с юных лет мечтал стать оператором-постановщиком, самому снимать фильмы. Учиться хотел только во ВГИКе, но не сложилось. Фотографией, как и кино, он увлекался с детства. На киностудии уже с первых лет работы проявил себя как мастер художественной фотографии, работал художником на нескольких документальных фильмах. А чуть позже делом его жизни стал и поп-арт.

Я была в гостях у Вигена и Гаяне Вартановых лет восемь назад, но до сих пор отчетливо помню всю экспозицию. Вновь рассказать о ней захотелось после того, как недавно в Тбилиси, спустя год после ухода Вигена из жизни, прошла выставка его коллажей и ассамбляжей. Называлась она "Искусство предметов" и была организована его вдовой и детьми. На выставке была представлена лишь небольшая часть его арт-объектов, удивляющих, как писала тбилисская пресса, сложностью сочетаний и мастерством исполнения.

А еще помню, как Виген Вартанов показывал фотографии Сергея Параджанова. Это была, как сегодня сказали бы, фотоссесия одного дня. Много лет они пролежали в негативах, автор никому их не показывал, даже Параджанову. А тот, зная взрывной характер друга, и не настаивал. Лишь к 80-летию Параджанова, которого уже не было в живых, Виген впервые отпечатал их, назвав серию фотоснимков "Элегией памяти Параджанова". Великий режиссер на них в движении, вот он выходит на балкон, стоит, заходит, вот его рука, украшенная перстнями, вот любимая фреска, а вот спина маэстро, исчезающего за кадром, уходящего в вечность. Тогда Виген еще только подбирал к каждому снимку фразы из писем маэстро, которые тот писал ему из тюрьмы. Он собирался впечатать их в снимки, как титры под кадром. Виген не любил говорить о своей дружбе с Параджановым, не желал примазываться к чужой славе, как нередко делали люди, едва знакомые с маэстро. Недавно мне сказали, что Гаяне написала воспоминания об очень искренних, хотя и не простых отношениях этих двух неординарных талантливейших людей. Начавшись в 60-х годах, они продолжались вплоть до смерти Сергея Параджанова.

… У каждого города – свой шарм, своя изюминка. В Тбилиси это парадные жилых домов в Старом городе. Они разные – помпезные и скромные, часто обшарпанные, но хранящие в своей глубине удивительной красоты настенные росписи. А еще одна их особенность – кованые и мраморные лестничные пролеты, фасады и деревянные резные балконы. Ни один дом не повторяет другой. В последние десять лет жизни Виген Вартанов проделал поистине титанический труд – он обошел и отснял все парадные Старого города, лестничные пролеты, подставки ламп на них, чугунные решетки, узорчатые перила, изгибы стен, витражи, чудом сохранившиеся росписи, фрагменты самих зданий.

 ЭТО ТЫСЯЧИ ФОТОГРАФИЙ СТАРОГО ГОРОДА И ЕГО УЛИЦ - Энгельса, Сундукяна, Плеханова, Асатиани, Атоняна, Табидзе, Клары Цеткин, ныне, правда, носящих уже другие имена. А также домов Бозарджянца, Мелик-Азарянца Анны Мадатовой, Тер-Арутюнова, Павла Зурабяна, Калантарова, Бебутяна, Либермана, братьев Аркадия и Аршака Маиловых, которые тоже давно не значатся в городском реестре, но еще остались на слуху у старожилов...

Теперь уже не только названия, но и сами эти здания начинают исчезать с лица города. Виген хотел сохранить хотя бы в фотографиях этот безвозвратно уходящий Тбилиси. И сделал это, оставив не просто документальные фотографии, а сложные многослойные высокохудожественные работы. Игра света и тени превращает одни в размытую акварель, другие – в графику, есть выполненные в стиле модерн, а есть совершенно блистательные сюры. Все они собраны, систематизированы художником вместе с супругой, его верной спутницей Гаяне. Она архивировала все снимки по улицам и номерам домов, создала папки-файлы. Это был колоссальный труд.

Теперь, когда Вигена нет, а дети разъехались по другим странам, Гаяне продолжает уже одна поддерживать волшебную ауру всех этих чудес вигеновского мира, сохраняя удивительный теплый дух этого необыкновенного дома.