КОРАБЛЬ, ПЛЫВУЩИЙ В БУДУЩЕЕ

Недавно в Ереване на улице Сарьяна, по соседству с бывшим книжным магазином "Бюрократ", открылся Музей одного из блестящих скульпторов второй половины XX и начала нового столетия - Николая НИКОГОСЯНА. Ровно год назад, на пороге столетия, его не стало. Свое последнее пристанище он нашел в Пантеоне им. Комитаса, среди самых светлых и великих имен Армении.

ОТКРЫВШИЙСЯ МУЗЕЙ выдающегося скульптора - лучший подарок не только для ереванцев, но и гостей столицы, поскольку известность мастера была планетарной. Его скульптурные, живописные и графические работы, заряженные энергией армянской земли, познаниями мастерства в России, опытом всей жизни, составили золотой фонд изобразительного искусства. Их можно увидеть во многих городах бывшего Союза и за рубежом, в родной Армении и в близкой его сердцу Москве. Никогосян всегда находился в центре  заразительного, обжигающего бурения - в Ленинграде, Москве, но ни к кому не примкнул. У него всегда была демонстративно своя тема и свой метод. У него было совершенно иное видение мира - бунтарское, жизнерадостное.

Он родился в Армении в селе Налбанд и, питая призвание свое, поднявшись над мелочностью и непрезентабельностью быта, опоэтизировал скудное то житие, вдохновенно и полно перемешивая сказку с действительностью, прошлое - с настоящим. Кто знает, может быть, если бы он не увез с собой свое прошлое в Россию, болезненно и сладко дорожа впечатлениями детства и юности, увидели бы мы его иные темы и иные образы? Кто знает...

В каждой работе Никогосяна, как, впрочем, и у всякого большого мастера, есть нечто от него самого. И все его творчество, каким оно разворачивается перед нами сегодня, - автопортрет потрясающей силы и сходства. В образе Чаренца, погруженного в тяжкие думы, портрете академика Петра Капицы, построенном на прекрасно найденном сопряжении пластического мотива и острого своеобразия человеческого характера, в трагической духовности Майи Плисецкой, энергично суровом облике академика Артема Алиханова, в великолепном памятнике Микаела Налбандяна, принадлежащем к числу лучших монументов Еревана, живет и дух их создателя.

ГЛЯДЯ НА ЕГО БОЛЬШУЮ портретную галерею, монументальные скульптурные образы, включенные в архитектурный ансамбль на фасаде высотного здания на Кудринской площади в Москве, скульптурное оформление Дворца науки и культуры в Варшаве, мемориальный памятник погибшим воинам в родном селе Налбанд,  замечательный памятник Исаакяну в Гюмри и Чаренцу -  в Ереване, понимаешь, что они живут страстной, исступленной жизнью эпохи, которая заставила их возникнуть. Должно быть, одному только автору этих творений и было ведомо, как он постигал жизнь, чтобы взять у нее сгустки образов.

И сегодня, в любом живом времени, он останется с нами. Об этом свидетельствует и открывшийся в Ереване музей, где разместились его работы, - живопись, некоторые скульптурные образы, графика, открывающие мастера совсем с иной стороны. Николай Никогосян еще при жизни мечтал о музее в Армении. Но осуществила мечту выдающегося скульптора его дочь Гаяне Никогосян, директор Галереи Нико. Она не может пренебречь всем, что связано с памятью отца, со стремлением, насколько в ее силах, помочь пропаганде творчества отца и его современников, внедрению эстетического восторга в жизнь людей. Для этого берет на себя много забот по устройству выставок в Галерее Нико, а сейчас в Ереване.

 - Итак, как создавался Музей Николая Никогосяна в Ереване?

- НАЧНУ СЛЕГКА ИЗДАЛЕКА, - говорит Гаянэ Николаевна. - Когда отец окреп, став уже известным скульптором, он получил участок земли на улице Грачья Кочара, где тогда еще не было асфальта, это была окраина города. Там он построил дом, в основном для того, чтобы у отца - Баграта - был большой дом, где он практически занимал весь первый этаж. К сожалению, в этом доме дед прожил недолго - у него был рак, и в 1968 году его не стало. Ему было 85 лет. Потом к этому дому отец пристроил мастерскую, где работал. И те скульптурные работы, которые вы видите в музее, привезены из его мастерской.

Какое-то время в этом доме на Кочара жила моя старшая сестра, и постепенно туда вселилась семья брата отца. После землетрясения в доме появилась большая трещина, в мастерской протекала крыша, разбиты стекла, и вода текла всюду. Со всем этим надо было что-то делать. Сколько я себя помню, отец всегда хотел иметь в Армении музей, строились разные планы. У него были  хорошие отношения с руководством республики. К нему относились с большим уважением, и поэтому дискутировались разные варианты государственных музеев. Один проект касался того, чтобы сделать музей в его родном селе. И слава богу, что это не получилось.

Следующий вариант касался дома на улице Кочара. Но для  этого надо было обустроить семью брата. И вот наконец мы подходим к окончательному варианту, к недавнему времени, когда отец уже был немощен, дом требовал особого ухода. Нужны были огромные средства, чтобы переселить родственников на новую квартиру. Но самое главное, из-за чего нельзя было там устраивать музей, - это то, что весь район превратился в торговый рынок, где во всем районе отсутствовала культурная инфраструктура. И потому, пока жив был отец, мы создали галерею в Москве.

В 2016 году Галерея Нико уже работала. Это огромная площадка. И отец сам сделал проект выставочного зала, невероятно красивого. Когда мы стали им пользоваться, то обнаружилось, что в нем великолепная акустика. И мы стали проводить там помимо выставок концерты классической музыки, иногда и джазовые вечера, какие-то армянские мероприятия. В галерее есть и выставочный зал для временных экспозиций. И эта структура уже начала работать. Там же готовилась выставка отца к его столетию в Третьяковской галерее. Она прошла 1 марта еще при его жизни, и он ее посетил. Об этой выставке снят фильм, который мы демонстрируем и в ереванском музее отца.

 - С СОГЛАСИЯ ОТЦА И С ДОВЕРЕННОСТЬЮ ОТ НЕГО на все дальнейшие действия, - продолжает Гаянэ, - я приехала в Армению. Большую часть скульптур я с величайшим трудом перевезла в Москву (нужна была реставрация), некоторые работы нужно было показать и на выставке в Третьяковке. Я вывезла отсюда 70 ящиков работ, а 80 остались, с тем чтобы их показать в этом музее. После этого продала дом, обеспечила родственников жильем, а на оставшиеся средства стала срочно искать площадку для музея. После усиленных поисков нашла наконец вот этот подвал рядом с "Бюрократом", еще при его владельце Самвеле Ованесяне. В этом месте свои недостатки, но здесь по крайней мере культурная среда. Только потом узнала, что бывший хозяин этого подвала Александр Баграмян - художник, которого я хорошо знала, и потому уже напрямую с ним решала все вопросы.

Все делалось при поддержке отца и его супруги Этери. Она мне помогала. И знаете, здесь поблизости отец жил, когда приезжал в Армению, у него здесь было много друзей. Мы создали фонд, которому он сам дал официальное название: Фонд Николая Никогосяна. И передал в собственность фонду более 80 скульптурных работ. С Самвелом Ованесяном мы договаривались, что какие-то большие работы мы поставим на открытой площадке во дворе.

Ереванский музей скульптора уже имеет своего директора - художника Саркиса Оганесяна, который здесь постоянно работает. Здесь будут устраиваться выставки не только Никогосяна, но и его современников, будут проводиться мастер-классы и различные концерты. Сейчас здесь в основном зале развернута выставка живописи и графики. В музее будут жить многие произведения художника. И если для одних это истинная радость от жизнелюбивой палитры художника, от темпераментного сочетания чистых цветов, рождающего эмоциональный взрыв восприятия, от острого резца скульптора, то для других это еще возможность освоения его опыта и продолжения его поисков в искусстве. И пусть те, кто придет сюда через многие годы, найдут здесь свидетельство художественных исканий ушедшего времени, полных сил, смелости и предвидения... Этот музей - корабль, плывущий в будущее.