СПРОС ЕСТЬ. ЧТО МЫ МОЖЕМ ПРЕДЛОЖИТЬ?

С 4 по 8 сентября в российской столице прошла 32-я Московская международная книжная выставка-ярмарка, собравшая более 400 издателей из 33 стран и объединившая более 600 событий. Побывавшая на ММКЯ в составе официальной армянской делегации переводчик, заведующая кафедрой русской и мировой литературы и культуры Российско-Армянского (Славянского) университета Лилит МЕЛИКСЕТЯН считает, что интерес к армянской литературе присутствует, на нее даже есть издательский спрос. Только вот с предложением дело обстоит не так  чтобы очень хорошо.

- ММКЯ - явление гипермасштабное и супервпечатляющее. И как на этом фоне выглядело армянское издательское дело?

 - Павильон был небольшой, но, как говорится, симпатичный и, что особенно приятно, были представлены разные армянские издательства. Замечательно хорошо был презентован издательский дом "Зангак"… А еще туда пришли и помогали ребята из московского книжного магазина "Армбук", которые представляли армянскую литературу. Интерес к нашему павильону, бесспорно, присутствовал, и речь идет не о наших соотечественниках. О чем больше всего спрашивали? "А где можно прочитать всю историю Армении в одной книге, хорошо изданной и по-русски написанной?" "По-русски" - это в смысле нормальным языком, без псевдонаучности. Интересовались альбомами по современному искусству - а что у вас в культуре происходит? Еще спрашивали, почему у нас мало детских книг на русском. Хотя на стенде была представлена армянская детская литература, в том числе туманяновские сказки на русском языке - "Храбрый Назар" и прочее. Но говорили: мы хотим еще! Другое дело, что процентов шестьдесят детских книг было на армянском - прекрасно изданные, навороченные, с какими-то матерчатыми страницами и прочим. И посетители ярмарки говорили, что, если бы они были на русском, они с удовольствием покупали бы армянские сказки для своих детей. Но спрос на нашу историю был вне конкуренции!

- А каким боком ты оказалась в компании людей, которые больше занимаются книжным рынком?

- Я поехала по приглашению армянских организаторов, представляющих Министерство культуры, с тем чтобы провести там дискуссионную презентацию современной армянской литературы и отдельно - проекта по поощрению перевода армянской литературы на другие языки, в частности, на русский. У министерства есть программа, нацеленная на перевод армянской литературы на другие языки. Она предполагает финансирование перевода и некоторую поддержку процесса издательства при условии, что это будет армянская литература должного качества и издательство потом само будет заниматься пиаром и представлением. В этом плане московская выставка очень хорошая платформа, поскольку на ней присутствуют крупнейшие издательства, все российские и многие европейские. Соответственно, обсуждали, пытались найти точки пересечения интересов.

- Программа министерства предполагает пакет предложений иностранным издателям или это отдельные авторы?

- Нет, это достаточно широкий спектр. Как раз вокруг этого в том числе, и шли наши разговоры. Конечно, у армянской стороны есть свои представления и приоритеты, но в разговоре с российскими издателями мы увидели, что у них есть какие-то свои ожидания.

- В смысле в видении путей сотрудничества вы не совсем совпали?

- Ну, например, российские издатели были очень заинтересованы в современном качественном армянском нон-фикшне, который может быть интересен русскому читателю, и ждали наших предложений. Был интерес к современному армянскому искусству. К тому, чтобы, скажем, современная армянская живопись была представлена на должном уровне, не умозрительно, не для узких специалистов, а таким хорошим, живым языком. Речь идет о некоем популяризаторском подходе, чтобы это был нон-фикшн, чтобы это читалось, найти некий компромисс - легкость не за счет глубины. Сегодня это очень востребовано. И если бы нашлись какие-то армянские авторы, способные так представлять современное армянское искусство - да и почему только современное, вообще армянское искусство, - это было бы очень интересно и востребовано. Мы об этом говорили с российскими издателями.

- Может, это тоже вариант - конкретный спрос рождает предложение?

- Сейчас мы как раз в этой ситуации. Ведь то, что российские издатели маркируют "мы бы это напечатали", у нас этого нет. Есть прекрасные искусствоведы, замечательные теоретики. Но вот такой смычки, чтобы искусствоведение, да по-человечески, да написано тепло и живо - так, чтобы прочесть это мог любой человек, а не только специалисты, мне кажется, эта ниша у нас пустует. А спрос именно на это, по крайней мере издательский спрос. Вот Армен Есаянц, куратор Центра "Гафесчян", из молодых искусствоведов. Он потрясающе обо всем этом рассказывает. Фантастически увлекательно! Но то, что он сядет и напишет книгу, не факт.

- А что-то еще, кроме нон-фикшна, вызывает интерес?

- Современная художественная литература, особенно проза. Вот уже есть какая-то предварительная договоренность, что на русском будет публиковаться Ованес Григорян в переводах Альберта Налбандяна. Но поэтические сборники, даже собственно российские, не то чтобы вызывают большой интерес. Конечно, мы хотим, чтобы прозвучал голос современного армянского поэта, но это достаточно маленькая ниша, скромная инициатива. Гораздо больший интерес был к современной прозе. И еще к тому, чтобы пересмотреть уже знакомых авторов под другим ракурсом. В частности, мы говорили с некоторыми издателями о том, как интересно и по-новому мог бы быть прочитан Грант Матевосян, имея в виду постколониальный дискурс. Насколько он оставался свободным и национально ориентированным, оставался национальным писателем, несмотря на становление по большому счету в рамках империи. Вот такой формат - как Матевосян не стал советским писателем. Как он стал писателем общесоюзного значения, не превратившись в писателя советского. Но это требует определенного пересмотра и наших оценок. Нужны новый разговор, новое представление. В принципе - то, что маркировано как советская литература, не востребовано, существует заведомый подход, если советское - это плохо. Но мы практически с водой выплескиваем ребенка. Потому что Грант Матевосян - это не советская литература, это просто литература. И нам надо в таком ракурсе перенести его в XXI век.

- Судя по твоим словам, только мы сами можем стать кузнецами своего счастья…

- Ну да! По большому счету, когда мы говорим об интересе к нашей литературе, мы, конечно, несколько переоцениваем ситуацию. В фантастически насыщенном издательском поле не так чтобы легко прозвучать. Невероятное количество англоязычных авторов, которые переводятся и издаются совершенно роскошно. И хороших авторов! Естественно, сами русские писатели. И мы оказываемся в каком-то непонятном промежуточном состоянии - мы абсолютно точно не русская литература и все еще не зарубежная. В связи с этим мы как издательский проект, может быть, не всегда интересны. Есть издательства, которые продвигают русскую литературу, есть которые сфокусированы на иностранной. Нас продвигать должны мы сами. Так что эта программа министерства может оказаться полезной - государство озаботилось свою литературу как-то представлять.

- Вообще-то оно не сегодня озаботилось. Это как программа "культура в регионы" - 20 лет кричим, а воз и ныне там.

- Конкретно об этом проекте я не знала, мне трудно судить. Я узнала сейчас, поехала, конкретно поговорила с конкретными издателями. И есть конкретные предложения. Но они какие? Люди говорят: мы готовы издать вот то-то и то-то, пришлите, посмотрим. В состоянии ли мы прислать то, что они хотят? Есть ли у нас готовые хорошие тексты по нашей истории, написанные живым языком, не для историков? Я подчеркиваю, потому что сейчас все историки ломануться меня убивать, поскольку книг по истории 30 тысяч штук. Есть ли у нас тексты, способные вызвать живой интерес к современному армянскому искусству? Что мы можем предложить? Ответы на эти вопросы требуют внимания и работы, работы...