ОН НАЗЫВАЛ СВОЕ ИСКУССТВО "НАХШАЦКАРЕР"

Стены квартиры, где жил один из разработчиков ереванского электронного ускорителя, доктор технических наук Иван КАРАБЕКОВ, увешаны резными миниатюрами, выполненными на морской гальке и обыкновенных камнях, порой темных и угловато-обкатанных. Не квартира, а галерея выразительных портретов, впечатляющих композиций. Камень, еще камень, крест-камень, камень-крест, камень-летопись… Необычайно интересная экспозиция, со своей собственной неброской мелодией. Мир бывший, застывший, мир сущий и будущий…

Трагический профиль Севака, юный, словно летящий Пушкин, величавый Уильям Сароян, Параджанов со своей все понимающей улыбкой... Свои лики в камне ему "доверили" открыть Людвиг ван Бетховен, Шарль Азнавур, братья Лазаревы, Леонардо да Винчи, Чайковский, Фрунзик Мкртчян, Мариетта Шагинян, Арно Бабаджанян, Достоевский, Шекспир, Лермонтов... "Доверили", потому что Иван Патваканович был убежден: у каждого камня свое предначертание, свой образ и дарованное свыше лицо, а он лишь соавтор главного Творца. Портреты, вырезанные в камне, - диалог художника с очень дорогими ему людьми. Вся многострадальная история народа запечатлена в глазах "Армянки". А композиции "Арцах", "Три религии", "Свет добра", "Чернобыль", "Зло", "Выпускной бал в раю" не просто привлекают взгляд тонкой работой мастера, а заставляют задуматься над вечными ценностями и безграничностью Вселенной. Невероятно, как ему удавалось добиться такой выразительности в скрытых, как он говорил, в камне "параллельных мирах", используя простой инструмент: нож или резец.

В творческой палитре Ованеса Карабекяна (это его творческий псевдоним) свыше 250 работ, перечислять их не имеет смысла, их надо увидеть, и тогда они уже никогда не изгладятся из памяти. При жизни у известного специалиста по ускорителям элементарных частиц, автора более ста научных публикаций состоялись несколько персональных выставок его самобытного искусства, которое он сам называл "нахшацкарер". Одна - в Москве, две - в Ереване, в Государственном музее народного искусства Армении и Доме журналистов, три - в США, в Центре изящных искусств города Ньюпорт Ньюс штат (Вирджиния), а также в Ричмонде и Вашингтоне.

Сегодня Ивана Патвакановича Карабекяна уже нет в живых, он ушел из жизни два года назад, но его вдова Инна Григорьевна не просто разрешила посмотреть бережно хранимую коллекцию, но и рассказала, как она создавалась.

…Шел 1975 год. Рудик, так мы называли его дома, только что защитил докторскую диссертацию, и всей семьей мы отправились на отдых в Сухуми. Однажды он подобрал на пляже камень и начал гвоздиком что-то в нем открывать. Потом сказал, что в этом камне ему почудился профиль молодого Пушкина. Так родилась первая миниатюра, и так, без отрыва от физики, он начал постигать тайны пластического мастерства. На вопрос, почему брал именно этот, а не другой камень, обычно отвечал: "Он меня позвал". Работал легко, объясняя это тем, что в камне уже есть идея, надо просто помочь ей выявиться. Но так бывало не всегда.

Иногда он вынашивал идею годами, прежде чем попадался камень, на который органично легла бы его миниатюра. Так было с композицией "Землетрясение". Он очень долго искал камень, долго трудился и над самой миниатюрой. Закончил он ее утром 7 декабря 1988 года. Что это было - предчувствие? Не знаю. Но это было. "Встречи" с Арамом Хачатуряном он ждал почти 20 лет. А когда наконец камень "пришел", закончил работу в считанные дни. Много лет искал встречи и с каменным "я" академика Артема Алиханяна. Если же по какой-либо причине был не в состоянии "перевести послание", камень надолго "засыпал". Почему его вишап взял меч, он понял, только когда Армения стала независимой республикой, хотя создал он его тринадцатью годами раньше.

У него много камней-посвящений. Миниатюра "Танец с саблями" посвящена Араму Хачатуряну, "Вечная мелодия" - Ростроповичу. Есть камни, в которых он воплотил героев литературных произведений: "Эсмеральда и Квазимодо", "Король Лир и три его дочери". Когда в нашем Оперном театре поставили "Аиду", откликнулся на нее композицией "Радамес и Аида". Все камни двусторонние, и каждый хранит свою легенду. Есть камни "Тайны дервишей" и "Тайны сказочников". Образ креста присутствует в миниатюрах Григорий Просветитель, Комитас, братья Лазаревы, Иоанн Креститель. Он мечтал создать миниатюру на большом камне и чтобы он был установлен в городе, но этому так и не суждено было сбыться.

Рудик искал камни повсюду, подбирал на улице, спускался в Разданское ущелье, отправлялся к Севану, привез камни даже с побережья Атлантического океана США, но больше всего "зовущих", как он их называл, камней находил на Черноморском побережье. Камни были для него и лучшим подарком. Друзья, коллеги привозили ему их со всех концов земли – из Новой Зеландии, Чили и даже Аляски. У него не было художественного образования, но стремление рисовать, лепить было в нем заложено изначально. Когда учился в Москве, выкраивал время для занятий по скульптуре. Сохранилось много портретов друзей и членов семьи, которые он рисовал карандашом на бумаге, есть и картины, написанные маслом. Его всегда интересовали люди и отличала способность уловить главное, понять глубоко заложенную суть, отметая все наносное.

Когда пришли 90-е и наука фактически перестала существовать, а с ней был потерян и смысл его жизни, Рудик целиком ушел в свои камни. Так увлекался, что забывал поесть, сидел до полуночи, мог корпеть над камнем несколько месяцев. Один период всерьез взялся за рамки, выпиливал подставки из дерева, делал из металла, и всегда это была новая форма. Потом пришел к заключению, что не надо так много времени уделять обрамлению, главное - сам камень. Он тяжело болел, три последних года был прикован к постели, но даже в таком состоянии смог создать две новые композиции – одна из них "Атлантида". Работал он и над каталогом, при жизни его вышел сигнальный экземпляр, но тираж так и не был выпущен, слишком дорого это обходилось.

…Армения – край камней. Наш камень – книга, альбом, дом. Квартира семьи Карабекянов - настоящий музей камня, в котором слились душа Армении и Ованеса Карабекяна.