МИССИЯ СЕМЬИ ЕСАЯН

Каждый, кто приближается к легендарному и героическому Апарану, невольно с трепетом вглядывается в огромные каменные буквы волшебного месроповского алфавита, расположенные на чудесном пологом склоне. Тридцать шесть туфовых шедевров.

МАЛО КТО ТОГДА (В 2004-2005 ГОДАХ) МОГ ПОДУМАТЬ, ЧТО ЭТОТ уникальный комплекс, поистине шедевр малой архитектуры, нуждается в историческом дополнении. Но вскоре рядом с гигантским армянским алфавитом на том же чудесном склоне появились дорогие сердцу каждого армянина имена: Григор Лусаворич, царь Врамшапух, Месроп Маштоц, Мовсес Хоренаци, Тигран Великий, Мхитар Гош. Установлен также и памятник Хачатуру Абовяну, который месроповскими буквами по сути создал современный армянский язык. На этом священном склоне есть великолепные работы и других авторов. И я глубоко убежден, что они радуют глаза, сердца и души не только наших соотечественников, но и многих гостей и туристов.

Я сейчас не об авторах великолепных скульптурных работ, нацеленных в далекое будущее, а о тех, кто организует, заказывает памятники. Сегодня это несомненно важная тема в нашей культуре, особенно в жанре скульптуры. К примеру, тридцать шесть букв, сотворенных из октемберянского туфа, были созданы благодаря известному юристу Агвану Овсепяну, в планах которого, кажется, есть желание раскрыть другие исторические образы эпохи cредневековья.

Вскоре я узнал, что широко известная семья Есаян взялась, я бы сказал, капитально взялась за восстановление своей малой родины – села Мецшен в Арцахе. Напомню, что с лета 1992 года до середины 1993-го почти сорок процентов Мартакертского и Гадрутского районов захватили азербайджанцы и практически разорили там все населенные пункты. Особенно варварски они измывались над армянскими кладбищами. Вывезли все мраморные плиты, раздробили большинство хачкаров и других надгробных камней. Больше всего досталось Мецшену с его четырьмя большими кладбищами. Не случайно сама история дала этому населенному пункту название Мецшен – Большое село. И вдруг в Большом селе не осталось ни одного дома.

              Освободила Мецшен, как тогда говорили, знаменитая мартакертская бригада Манвела Григоряна. Я часто видел Манвела в ходе боев на многочисленных направлениях. Одна из встреч была вместе с вице-спикером палаты лордов Великобритании леди Керолайн Кокс и ее гостями из многих стран. Тогда же я попросил Манвела, чтобы он, как только освободит Мецшен, тотчас же сообщил мне. Он сдержал слово. И я одним из первых посетил разрушенный дом моего кумира Давида Анануна и дом моей тещи. Собственно, ничего, повторяю, не осталось. Ни одного дома. То же самое в Гадрутском районе. Мартакертцы, гадрутцы и бердзорцы, и не только они, вынуждены были оставить свои родные села. Разбрелись по белу свету. Вернутся ли? - мы все задавались этим вопросом. Да, если восстановим жилье, рабочие места, школы.

ОБО ВСЕМ ЭТОМ МЫ ГОВОРИЛИ СО ЗНАКОМЫМ МНЕ С ЮНЫХ ЛЕТ, еще с начала пятидесятых годов, когда он учился в Степанакертском педагогическом институте, Карленом Есаяном. Во дворе института был небольшой физкультурный комплекс с гимнастической перекладиной и популярными тогда двухпудовыми черными гирями. Годы, если не сказать десятилетия, спустя мы встретились в освобожденном Мецшене. Тогда он посетил свою родину одним из первых. Конечно, мы не могли скрывать своего счастья - счастья победы. Однако, несмотря на чувство радости, я не мог не заметить тревогу в глазах Карлена. Да он и не скрывал своей тревоги о завтрашнем дне. И он, помнится, выдохнул какую-то сакраментальную формулу, не завершив фразы: "А ведь все это надо восстановить. Иначе... " Я улыбнулся. Карлен, по всему было видно, удивился: ему показалось, что улыбка моя некстати. И я ему сказал по поводу его оборванной фразы: "Помнишь, с детства мы слышали от взрослых: "Законченную мысль говорят только ишаку". Карлен теперь уже сам улыбнулся, потом захохотал. Конечно, я не мог не знать, что другого выхода не было. Все это надо восстановить. Иначе... "Иначе, - сказал Карлен, - мы просто потеряем родину". Вот он такой – мой друг Карлен.

 Каждый отдельный дом, каждое село для него - родина. Он день и ночь находился в своей поликлинике, а я – в нескончаемых командировках и путешествиях. И вот ранней осенью 2011 года, сразу после окончания кругосветного плавания, президент Арцаха Бако Саакян пригласил, как он сказал, на "праздник не только для Мецшена". Отмечу, что еще в 2006 году я довольно часто приезжал в строящийся Мецшен. Это было счастье:  я был свидетелем явления, в котором отражалась целая стратегическая и спасительная программа; это уже действительно не тактика, вбирающая в себя подготовку решения только сегодняшних жизненных вопросов. Это настоящая стратегия, нацеленная на перспективу. Я вспомнил Манвела Григоряна, с которым мы молча и с болью в сердце рассматривали опустошенный, можно сказать, поверженный город. Да, город, а не село. Ибо четыре огромных кладбища говорят о многом.

И вот - осень 2011 года, празднично одетый народ на фоне заново выстроенных церквей, домов, заводов, фабрик, стадиона, футбольного поля, спортивных площадок. И все это благодаря семье Есаян. В этом празднике участвовали президент Арцаха, генералы, офицеры, генеральный прокурор Армении, сотни мецшенцев с оравой детей. А чуть поодаль группой, как-то скромно стояли все члены семьи Есаян. Я ловил себя на том, что давно у меня не было такого осязаемого счастья, связанного с поствоенным Арцахом. И творцами возрождаемого Мецшена стали  Есаяны.

КОНЕЧНО, ОНИ БЫЛИ НЕ ОДНИ. ШАГНУЛИ В БЕССМЕРТИЕ ТАКЖЕ И ТЕ, кто восстановил Шуши, Гандзасар, Матагис, Чапар, Мартакерт (кстати, и здесь многое было сделано Есаянами), Магавуз, Аканаберд, Талиш, а также Гадрут, Мартуни, Аскеран... И обо всем этом, не сомневаюсь, напишут и другие журналисты, писатели. Ведь и впрямь речь идет о священной стратегии и нашей главной национальной задаче.

Однако я взялся за удивительный подвиг Есаянов именно сейчас вовсе не случайно. В середине осени 2016 года состоялось открытие памятника покойному главе семьи Есаян – Карлену Есаяну. Это его усилиями годы назад был установлен мемориал в память о погибших на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. И вот такой же памятник они возвели в честь погибших мецшенцев в Арцахской войне. Не нами сказано, памятник - от слова память.

Однако на этом не кончается подвиг семьи Есаян. Я глубоко убежден, что невозможно без шпаргалки перечислить все то, что уже создано и установлено. И хорошо знаю о многочисленных планах этой благородной семьи.

Полностью ознакомившись со всем, что уже сделано, я понял, что для рассказа об этом нужен другой жанр. Ведь речь не только об Арцахе, но и об Армении. Даже – о Нахиджеване. Да, именно о Нахиджеване. В 2015 году у центрального входа в церковь Святого Ованеса с двух сторон были установлены копии исторических хачкаров Нахиджевана. Речь идет о шедеврах мировой малой архитектуры, превращенных азербайджанскими вандалами в песок. Остается добавить, что копии нахиджеванских хачкаров Есаяны воссоздали у входов еще десятков церквей. Все это никак не укладывается в рамки газетных полос. Тут нужна книга, подробно и обстоятельно повествующая о настоящем подвиге.

 ОДИН ИЗ ПРОЕКТОВ СЕМЬИ СВЯЗАН С ПАМЯТНИКОМ ФРИТЬОФУ НАНСЕНУ В НОРКСКОМ МАССИВЕ ЕРЕВАНА. Кстати и к счастью, это не первый памятник в Армении великому норвежскому исследователю, путешественнику, комиссару Лиги Наций по делам военнопленных и беженцев. Кто не помнит о благородном спасении сотен тысяч армян – жертв Геноцида, о легендарных спасительных нансеновских паспортах армян?! Так что не случайно и семья Есаян обратилась к этой великой личности. Однако те, кто пришел поклониться огромному, во весь рост, светлому памятнику великому гуманисту, попадают в уникальный комплекс, олицетворяющий факт, что Армения возродилась после Геноцида.

Этот комплекс включает в себя церковь Святой Богородицы и Святого Григора Лусаворича, памятники Месропу Маштоцу и Вардану Мамиконяну. Там все, что связано с памятью народной. Это и 1915 год, и землетрясение 1988 года, и память о героях, отдавших жизнь за освобождение Арцаха, памятник книге и бронзовый памятник журналисту, прорывающемуся сквозь каменную глыбу к миру, чтобы поведать ему правду. И многое другое. И все это – овеществленная память. Корень слова памятник. По обе стороны архитектурного комплекса, получившего обобщенное название "Фритьоф Нансен", семья Есаян создала для детей оздоровительный комплекс со спортивными снарядами.

Кстати, о здоровье. В конце 2016 года в районе Канакер-Зейтун на улице Грачья Нерсисяна в торжественной обстановке была открыта, по сути, заново построенная Есаянами поликлиника, насыщенная современным медицинским оборудованием. Поликлиника носит имя Карлена Есаяна и является государственной собственностью.