Антонина Михайловна ПОВЕЛАЙТИТИ - МААРИ, вдова Гургена Маари, автор теплых, искренних рассказов, частый гость нашей газеты. Вот и сегодня она прислала в редакцию свой новый рассказ, навеянный встречей в парке.  Литовка по национальности, уроженка Вильнюса, прошедшая через советские застенки, ГУЛАГ и ссылку в Сибирь, где и познакомилась с Гургеном Маари, она сохранила такие ценные качества, как отзывчивость, чуткость, доброту, веру и любовь не только к ближнему, а к людям вообще.

Антонина Михайловна ПОВЕЛАЙТИТИ - МААРИ, вдова Гургена Маари, автор теплых, искренних рассказов, частый гость нашей газеты. Вот и сегодня она прислала в редакцию свой новый рассказ, навеянный встречей в парке.  Литовка по национальности, уроженка Вильнюса, прошедшая через советские застенки, ГУЛАГ и ссылку в Сибирь, где и познакомилась с Гургеном Маари, она сохранила такие ценные качества, как отзывчивость, чуткость, доброту, веру и любовь не только к ближнему, а к людям вообще.

Во времена увлечения документальным кино вошла и долго не выходила из головы одна задумка. Сюжет завязывался, набирал силу и достигал апофеоза при большом стечении народа, находящегося не просто в хорошем, а в очень хорошем настроении. В состоянии, можно сказать, высшего физического, душевного, а в известном смысле и нравственного подъема.

Во времена увлечения документальным кино вошла и долго не выходила из головы одна задумка. Сюжет завязывался, набирал силу и достигал апофеоза при большом стечении народа, находящегося не просто в хорошем, а в очень хорошем настроении. В состоянии, можно сказать, высшего физического, душевного, а в известном смысле и нравственного подъема.

Чуткий слух. Великий дар. Ты слышишь, ты различаешь тончайшие звуки, едва уловимые тона. Ты наслаждаешься полифонией мира, смакуешь ее краски. Но в этой полифонии порой раздаются и фальшивые ноты. Ты слышишь и их, не можешь не слышать – у уха нет фильтров. Но они должны быть у тебя. У тебя, как у человека, разумного существа.

Чуткий слух. Великий дар. Ты слышишь, ты различаешь тончайшие звуки, едва уловимые тона. Ты наслаждаешься полифонией мира, смакуешь ее краски. Но в этой полифонии порой раздаются и фальшивые ноты. Ты слышишь и их, не можешь не слышать – у уха нет фильтров. Но они должны быть у тебя. У тебя, как у человека, разумного существа.

Старость, задувающая огни. Краешек, за которым еще больший краешек, если таковой будет отпущен. Как медленны жизненные ступени старости! Но своя изюминка есть и в преклонных годах, поверьте мне. Теперь все, что нас волнует, становится сдержанней, но всего этого не становится меньше. Еще недавно радостью жизни была чашка кофе по утрам. Когда-то курила. Теперь даже не вспоминаю ни о том, ни о другом, ибо жизнь имеет радости и пограндиознее, причем даже старость не бедна ими. Ведь что такое старый человек? Это огромный ресурс, годы человека выявляют значительность прожитого. Я не против старости, я против душевной дряхлости. Каждый новый день – это новый опыт. Мне всегда было интересно жить. И не только как художнику, но и просто как человеку. Приветливые глаза прохожего, спелый тон туфа, внезапная смелая мысль, вкус и форма плода в руке – кто сказал, что это мелочи жизни?!

Пусть коренные ленинаканцы простят, что я затесалась в их ряды, не располагая пропиской на Ширакской равнине в предыдущих поколениях. Могут даже зачислить меня в разряд "понаехавших", но что поделать, если я люблю этот город до слез?.. А началась эта любовь (нет худа без добра), когда отца, работавшего министром мясо-молочной промышленности, в 1937 году сослали, по счастью, не далеко - в Ленинакан, где я и родилась в 1944 (чего уж скрывать?) году. Так что хоть отец корнями из Иджевана, а мать - из Ноемберяна, родилась я и сделала первые шаги в Ленинакане.

Пусть коренные ленинаканцы простят, что я затесалась в их ряды, не располагая пропиской на Ширакской равнине в предыдущих поколениях. Могут даже зачислить меня в разряд "понаехавших", но что поделать, если я люблю этот город до слез?.. А началась эта любовь (нет худа без добра), когда отца, работавшего министром мясо-молочной промышленности, в 1937 году сослали, по счастью, не далеко - в Ленинакан, где я и родилась в 1944 (чего уж скрывать?) году. Так что хоть отец корнями из Иджевана, а мать - из Ноемберяна, родилась я и сделала первые шаги в Ленинакане.