"ЭНТРОПИЯ", АВАНГАРДНОЕ КИНО

5 февраля в клубе UPTOWN состоялся эксклюзивный показ нового фильма режиссера Марии Саакян "Энтропия". Вечер был организован усилиями молодого киноведа Раффи Мовсисяна. До этого у нас в Армении фильм демонстрировался всего один раз, да и то это был закрытый показ для узкого круга кинематографистов и профессионалов. Так что представилась действительно уникальная возможность увидеть новое детище молодого талантливого режиссера. После показа состоялось обсуждение. Отметим, что картина эта была включена в официальную программу ХХ кинофестиваля "Окно в Европу" и получила приз им. Саввы Кулиша.

В ФИЛЬМЕ СЫГРАЛИ КСЕНИЯ СОБЧАК, ВАЛЕРИЯ ГАЙ-ГЕРМАНИКА (автор скандально известного сериала "Школа" и фильма "Все умрут, а я останусь", обладательница приза Золотая камера Каннского международного кинофестиваля за лучший дебют), модель с нестандартной внешностью и эпатажным поведением Данила Поляков, экстравагантная дива Диана Дэлль и актер Евгений Цыганов. У нас он больше известен своей работой в фильме Анны Меликян "Русалка".

По словам самого режиссера, это ироническая комедия, однако определение трагикомедия больше соответствует ее сути. Фильм рассказывает о том, как молодой режиссер, представитель так называемого арт-хаусного кино Илья и три актрисы - Гера, Паша и Мария едут на уже заранее выбранную натуру снимать кино про конец света. Вроде бы они никогда туда не доедут и повествование будет строиться по классическим законам роуд-муви. Однако по мере развития сюжета наши клише и стереотипы, вскормленные эстетикой классического кинематографа, ломаются в пух и прах. Главные герои все-таки доезжают до места назначения и начинается сладкий для режиссера авторского кино и мучительный для актрис съемочный процесс...

На первый взгляд, это вполне документальный фильм. Мне лично он напомнил и итальянский неореализм, и вечно молодую французскую новую волну, ну и, разумеется, опыты Ларса фон Триера и Томаса Винтерберга, фильмы "Идиоты" и "Торжество" и их знаменитый манифест "Догма-95", их эксперименты в области реализма в кино и достоверности преподнесения реальности на экране. Однако по мере нарастания фильм начинал уходить в какую-то запредельную плоскость. Все, что некогда казалось конкретным, обрастало мифичностью. Ситуации, в которых оказывались герои, становились очень условными, доведенными до обобщения, в чем-то даже абстрагированными. Что ни кадр, то символ, аллюзия наподобие мифологем и того вечного, что на протяжении веков приключается и все время повторяется с человечеством. Возникают смелые ассоциации и с библейскими притчами тоже.

СААКЯН ПОМЕСТИЛА СВОИХ ГЕРОЕВ В ПОГРАНИЧНУЮ СИТУАЦИЮ. Дом, где они вели съемки - это и конкретный, и абстрактный символический образ. Они снимают кое-какие сцены, спорят по творческим вопросам, выключают камеру и... начинают каждый сам по себе или все вместе бродить по пустынной округе, где, как кажется, ни слова, ни души. Обычные житейские разговоры сменяет обычная для бытия многих людей ругань, а сквозь эту словесную грязь проступает что-то совсем иное и все это переходит в другое качество - в глубокие философские размышления о смысле бытия. Но кто ищет, тот всегда найдет. В итоге этих мучительных и обременяющих странствий они, можно так сказать, натыкаются на простого русского парня Овоща, что называется, из глубинки, из народа. Оказывается, он давний поклонник одной из актрис, Марии...

Герои Саакян - это скучающая элита, метафора уставшего человеческого общества. Они потеряли духовные ориентиры, потеряли себя в бешеном круговороте и суете мегаполиса и теперь бредут по пустырям. Саакян очень точно вырисовывает нам образ нашего общества - общества потребления, где больше нет необходимости созидать. Все на блюдечке с голубой каемочкой, надо только потреблять. И даже попытка того самого сакрального акта созидания - съемки фильма - никуда не приводит. Илья не способен создать что-либо стоящее, потому что оборвалась та пуповина, которая некогда связывала кино, шире искусство, с жизнью, и оно больше не реагирует адекватно на реалии действительности, а в итоге получается выкидыш то ли кино, то ли жизни, то ли человечества, как у одной из главных героинь фильма - Геры. Диагноз один: творческое бесплодие. Как любит повторять Питер Гринуей, "Кино умерло, да здравствует кино!.."

Пока герои бесконечно ходили по пустырям, на ум пришли знаменитые фильмы сюрреалиста Луиса Бунюэля - "Ангел-истребитель", "Скромное обаяние буржуазии". Невозможно стереть из памяти гениальный финал этой картины, когда уставшие буржуа, которым так и не удалось пообедать, бредут по дороге в неизвестном направлении. А в самой "Энтропии" есть открытая цитата из другого фильма Бунюэля "Призрак свободы", когда три актрисы за столом сидят на унитазах, как и в "Призраке" вещи поменяли свое предназначение - стулья заменили унитазы и наоборот. Вот вам и метафора уже сегодня разлагающегося общества потребления. Не зря я вспомнила Гринуэя. Ведь все эти вопросы на протяжении последних 50 лет поднимали именно они - колоссы мирового кинематографа. Вспомним хотя бы фильмы "Повар, вор, его жена и ее любовник", а также гениальную "Большую жратву" Марко Феррери.

По признанию самой Марии Саакян, идея фильма родилась у сценариста Григория Матюхина. Он в "Синем Фантоме" вел встречи с режиссерами авторского и неавторского кино, насмотрелся, пресытился богемой и подставил зеркало. То, что он в этом зеркале отобразил, ей показалось знакомым - она тоже от всего этого устала. Однако к этому ракурсу, к этой плоскости прибавился еще один слой - это русский шоу-бизнес, гламур, тусовки, вся эта псевдобогема (ведь настоящая богема должна быть голодной!)... и вся эта пустота, мучительное томление, взаимная скука, обременительные фальшивые искусственные взаимоотношения, а в итоге - потребление "продукта" творчества этих звезд, как простого рыночного товара. Из искусства давно уже изгнали искусство...

ДА, "ЭНТРОПИЯ"- ЭТО КИНО АВАНГАРДНОЕ, КАК ПРИНЯТО У НАС, новаторское, экспериментальное. Как во времена дадаистов, во многом любопытное зрелище, своеобразный перформанс, где из честных попыток устроить провокацию, похулиганить и пошокировать в хорошем смысле слова вышел совсем другой смысл, другой посыл. Люблю, когда авангард становится классикой. И пренебрежительно отношусь к псевдо-классике, играющей в прогрессивный авангард. Что мне нравится в режиссере Саакян, так это то, что после авторского поэтического исповедального кинематографа она поделилась с нами этой своеобразной шуткой. Это самоирония автора, смелый взгляд на саму себя со стороны и на свое место в культурной жизни общества. Ведь образ режиссера в фильме - это альтер эго самой Саакян, размышления на тему положения художника в современном мире. А также его гражданской позиции. Мария построила фильм, как единое цельное музыкальное произведение. Ближе к финалу понимаешь, как мастерски выстроена его архитектоника. Части органично взаимодействуют и гармонируют с целым и получается единое звучание.

Мария смело экспериментирует с киноязыком. Поражает гармония формы и содержания. Смелый и оправданный поиск новаторской киновыразительности, который наиболее полно намечает основные тенденции современного кино, совсем неоднозначного, довольно спорного. Фильм этот - один из лучших образцов постмодернизма в кино, особенно за счет умело использованных цитат. В нем много от Пазолини. Начиная с эпизода, когда Илья хочет, чтобы его распяли на кресте. Это напоминает сцену из короткометражки "Овечий сыр", кстати, снятой режиссером именно на тему конца света в киноальманахе "РоГоПаГ". Дальше идет "Теорема", где повествуется о разлагающемся буржуазном обществе и молодом человеке, который служит катализатором к ускорению этого процесса, и в итоге герои либо сходят с ума, либо по уши погрязают в грехе, либо уходят в пустыню... Символ апокалипсиса. Ну и, конечно же, "Свинарник" (имеется в виду скотоложство), "Сало или 120 дней Содома"...Эсхатологические притчи на тему уж очень модного сегодня конца света. В финале "Энтропии" все умирают, и только Овощ на руках уносит Марию далеко-далеко. Он, Мария и неродившийся ребенок Геры сидят на пустыре и купаются в лучах солнца.

Метафизика или общество, пережив апокалипсис, все-таки встряхнулось, одумалось и возродилось?! Вот тут и перекличка с Пазолини. В финале "Теоремы" он показывает разложение, апокалипсис верхушки общества, которому режиссер сопоставляет простого деревенского паренька. Но именно он несет в себе то здоровое животворящее начало, которое необходимо для возрождения человечества - струю свежей крови. Именно такой выход видит и Саакян. Она нашла эту концепцию по наитию, по интуиции. Кстати, отметим, что фильмы "Теорема" и "Свинарник" во многом отражают разочарование Пазолини в молодежном бунте 1968 года. Взгляд итальянского мастера на это событие радикально отличался от многих европейских левых интеллектуалов. "Полицейские, - писал он, - воняют казармой и одеты в дешевое сукно, они плохо накормлены, и по сути дела - это дети народа, переодетые в форму. В то время как в них кидают камни дети буржуазии, сытые, в дорогих джинсах".